Ну коли меня зазвали на этот форум, вам это и расхлебывать) Этот текст я писал для берса еще до оживления хроник около года назад. Выложить на официальном форуме я не захотел ибо много и мне он не нравится. Пусть будет здесь.

Еретик
-Слово силы сорвалось с губ повелителя и враги его пали к ногам его. Он прошел по тропам истины и принес свет знания заблудшим. Не все выдерживали прикосновение его длани, многие падали замертво с блаженным светом в глазах, лишь только касалась их десница повелителя. Он смотрел на них с улыбкой, как отец смотрит на своих неразумных детей. Они и были его детьми, проводниками его воли, его сынами и последователями. Его паствой. Да, они становились последователями, ибо никто не может встать на пути у владыки, ни тогда, ни сейчас…
Я понял, что наступил главный момент этого дня, я понял, что дюжины дней слежки, мучений, пыток и бесед со всяким отребьем не прошли даром. Что сейчас появится легендарный служитель, и я стал магически прощупывать зал, в поисках моих помощников. Странно, не могу их найти на позициях, наверно хорошо замаскировались – молодцы! Но что-то мне подсказывало, что это не так. Беспокойство нарастало, я начал усилено обшаривать магический фон, на лбу проступили капельки пота. Где же они разорви их Сеггер!
Тут зал погрузился в тишину, я обратил свой взор в сторону импровизированной сцены, где стоял, воздев руки к верху, этот жест приказывал всем умолкнуть, один из посвященных.
-И сейчас, братья и сестры, я хотел бы представить вам нашего особого гостя, он проделал долгий путь, чтобы попасть на наше собрание и давайте же отдадим ему должное за проявленное усердие и тепло поприветствуем старшего Отца-следователя Мердаса Гейнче!
Прокол. Серьезный прокол. Теперь понятно где мои помощники, да хранит Сеггер их души. Что делать? Операция явно сорвалась, главного нет, и не будет, взять их живыми без помощников я не смогу. Сколько их? Человек двадцать, может больше. Есть ли среди них колдуны? Двое, посвященный и еще один еретик с повязкой на глазу. Сильных проблем от них быть не должно, но их нужно учесть. Так, мой выход, да хранит меня Сеггер.
-Вы забыли указать, что я старший Отец-следователь Пресвятейшей церкви Сеггера, а это значит, что вы все арестованы за причастность к тайной еретической секте и за распространение еретических учений. Попрошу всех проследовать за мной для выяснения личностей и дальнейшего разбирательства.
-Знаете господин следователь…
-Зачем так официально, можно и по имени, не на приеме же у короля.
-Да, да вы правы, не на приеме, ну вот господин Гейнче я и мои братья имеют некоторые планы на вечер, а вот вас мы вынуждены лишить вообще каких либо планов.
Из-за колонн зала появились арбалетчики, чье оружие было взведено и что не удивительно направлено на меня. Окружающие меня еретики расползлись в стороны, и я остался стоять один посреди зала, окруженный плотный кольцом арбалетчиков.
Тут одноглазый маг, видимо в поисках бессмертной славы, это же подвиг: убить самого Отца-следователя, применил ко мне ментальный захват. Я почувствовал, как его невидимые пальцы тянутся к моей шее. Эх, дилетант, откуда только узнал этот фокус? Видно несостоявшийся адепт Храма. Ну что же сейчас я тебя научу. Я с силой сжал правую руку.
Мой несостоявшийся недоброжелатель упал на колени, открыл рот, судорожно хватая воздух, и страшно выпучил свой единственный глаз. Его грудь разорвало на части, орошая все вокруг алой кровью, и из этого месива вылетело сердце, прямо мне в руку.
Я бросил еще трепыхающееся сердце под ноги проповедника и достал из-под балахона белоснежный платок, которым стал вытирать руки.
-Я сожалею, что нам так и не удалось придти к взаимопониманию и все опять свелось к примитивному насилию.
  Несколько десятков испуганных пар глаз смотрели то на меня, то на останки своего бедного дружка. О том чтобы сейчас применить свое оружие и речи быть не могло, они хотели оказаться где угодно, но только не здесь, хоть в пыточных Храма. Старший посвященный медленно оседал на пол, видимо разрыв сердца от шока. Слабак, раздери тебя древние боги! Мелкие последователи культа Архааля начали жалобно скулить. Э, нет друзья, вы уже упустили свой шанс на снисхождение инквизиции. К тому же, кто знает, что еще они могут вытворить, рисковать нельзя.
Я бросил себе под ноги свой испорченный платок, за ним на пол упал, ставший ненужным, балахон мерзкого болотного цвета. Под ним была простая монашеская ряса, перехваченная пояском. На груди весел амулет, в виде огромного распахнутого глаза с вертикальным зрачком, символом Инквизиции. Правую руку обвивала цепь, оканчивающаяся шипастым крестом, символом Храма. От всего моего тела начало расходится ровное золотое свечение. Глаз на груди запылал ярко-алым. Окружающие меня люди стали дрожать от ужаса, я чувствовал это, я упивался их страхом. Я – послание. Я - воля. Я – кара. Я подарю вам свет.
-Ормос таен, геллинар ту-рай…

-Где мы прокололись, Мердас?
-Я думаю над этим господин.
Младшие следователи и служители давно все осмотрели и ушли, остались только я и он.
-Сколько ты подбирался к ним?
-Дюжины три дней, господин. Плюс агентурная разведка около полугода.
-Столько времени и все напрасно. 
Феликс Гаптор вздохнул, и устало опустился на грубую деревянную лавку. Он стал придирчиво осматривать свои сапоги. Нахмурился, найдя на них пепел, укоризненно посмотрел на меня. Я лишь виновато развел плечами, пепел здесь покрывал весь пол. Мое заклинание не дает осечек…
-Я не виню тебя Мердас, ты хорошо поработал. В конце концов, ты уничтожил еретиков и разгромил их логово. Но, обрубая свежие побеги, мы не срубим плющ. Только корень, только его выжигание погубит все древо.
То, что здесь будет патриарх, стало для всех неожиданностью, как и всегда. Он просто зашел в обветшалый подвал старого склада.
-Яд слов Архаалитов сладок, но губителен. Он отводит людей от Сеггера, от веры, от нормальной жизни и работы. Наше предназначение указывать людям путь к истинной вере и жизни, искореняя этих безбожников. Не мне тебе это рассказывать Старший отец-следователь!
Феликс Гаптор привстал и смотрел прямо на меня, тяжелым испепеляющим взглядом. Он видел меня насквозь, он знал обо мне все, он мог уничтожить меня, раздавить одним  движением пальца. Но я не боялся, во мне свет веры Сеггера и я не боюсь! И он это тоже знал.
Он усмехнулся, расправил полы плаща и сел на лавку. Запал исчез, как будто его и не было, осталась только безмерная усталость.
-Просто помни об этом, помни о своем долге, о своей вере.
-Разумеется, владыка, да хранит нас Сеггер.
Я опустился на колено и поцеловал правую руку своего господина.
-Но вернемся, же к нашим текущим делам, сын мой, поднимись. Ты нашел следы этого жреца?
-Нет, господин, насколько я понимаю, его здесь и не могло быть.
-Логично, все-таки меня они порой даже восхищают!- грустная усмешка - Скажи, что ты думаешь, о том, как они обнаружили группу?
-Слежка, и я уверен у них был доверенный наблюдатель и доносчик в группе. Мы ищем его.
Слово сказано. Предатель. Брови Феликса поползли на встречу друг-другу и сошлись вместе над переносицей.
-Червь. Но я не согласен с тобой. Он не в группе, он наверху, среди нас, среди самых преданных и верных служителей. Он точит и поедает нас изнутри, распространяет гниль и ересь.
Я поднял на него умоляющий взгляд.
-Увы, сын мой. Слишком много еретиков ускользало от нас в последнее время. Много операций срывалось, а наши люди исчезали и гибли. А не так давно из архива исчезли копии, крайне важных документов, которые мог похитить только один из иерархов церкви.
-Я... Господин – это невероятно. Среди верных сынов Сеггера нет места ереси. Благородный огонь веры не даёт распространяться гнили!
Он посмотрел на меня с грустной, понимающей усмешкой, но отвечать не стал. Он закрыл глаза, пошевелил губами и обратил, прояснившийся взор, ко мне.
-Мердас, воля Сеггера такова, что этим будешь заниматься, ты. Только ты. И запомни, никто больше не должен об этом знать.
-А как же вы господин?
-А я уезжаю, сын мой, и возможно даже не вернусь. Но я не могу оставить церковь на растерзание врагов. Светская власть в это время будет в руках у людей амбициозных, деятельных, и безголовых. Пусть играют в свои интриги и изображают из себя важных персон, а в это время, такие как ты, займутся делом, настоящим делом во славу Сеггера. Ты будешь искать отступника, найдешь и покараешь, так, чтобы его пример стал предостережением, для любых его последователей!
Я стоял потупившись. На мои плечи легла тяжелая, грязная и страшная обязанность. Найти и казнить своего брата по вере! Да какой же тут вере, он отступник, Мердас, хватит роптать, пора заняться делом. Но как? Как верный слуга ЕГО воли мог отринуть свет истины? Почему он поддался яду? Почему все-таки я?
Гаптор, медленно поднялся и оставляя глубокие следы направился в сторону выхода. На полпути он остановился, и не глядя на меня произнес:
-Сейчас ты спрашиваешь себя: "Почему Сеггер выбрал меня на этом нелегком пути?" И я тебе отвечу. В тебе, сын мой, сияет пламя веры истинной, и её свет позволит тебе отличить горькую правду от сладкой лжи.
Я так и оставался стоять в центре старого, грязного подвала, в котором пол покрывал толстый слой пепла, а в воздухе удушливо пахло гарью. А он дошел до лестницы, осторожно поднялся по шатким ступеням и обернулся, с легкой улыбкой посмотрев мне в глаза.
-Уберись здесь, ладно?
-Слушаюсь, повелитель.

-Эй, трактирщик налей ка мне еще стаканчик, за счет Следственного отдела!
-Да на тебя ни какой казны не хватит! Посмотри на свое пузо, скоро оно лопнет, а за его починку опять будет пресвятой Сеггер платить?
-Ему, да будет прожженно в веках его имя, не жалко, зачем ему в небесных чертогах деньги?. К тому же мое пузо является достоянием всего королевства и охраняется лично королем и стоит существенных денег!
-За это нужно выпить!
-За пузо!
-За короля!
-За новую систему королевского страхования!
Брутто. Весельчак Брутто. Церковный казначей и распределитель в городе. Всегда весел и кажется растерян. Но я знаю, он всегда считает, прорабатывает варианты, думает, взвешивает. Только обдуманное его решение порой спасает все дело, к которому бы он ни прикасался.
-А ты что, Мердас? Что с тобой сегодня, в угол забился и молчит. Это не дело, взбодрись!
-Да его сегодня Феликс за уши по тому подвалу потаскал вот он и отходит, такая честь была оказана.
-И правда, брат, хватит нашего патриарха обожествлять, он сам говорил, что нет другого бога, кроме Сеггера.
-Да ладно вам, что к человеку хорошему пристали, может дома, что случилось? А вы к нему с советами лезете!
Это Иордал. Один из старших писарей. Самый юный из нас, самый чуткий. Он всегда готов помолиться за ушедшего раньше срока брата, поддержать советом, улыбнуться, когда тебе это нужно.   
-А ведь и правда, ну брат скажи, может Элиза чудит, или соседи пристают? Ты мне свистни, если что, я их тут же на костер сгоню.
Я не стал прятать улыбку, друзья мои, мои верные друзья. Сегодня мы с ними, как всегда, после тяжелого рабочего дня зашли к старому ворчуну Крю, в его древний, как сам Лаар, кабак, где можно было пропустить по стаканчику отличного вина, настоянного на селитре гномьего эля, или просто поговорить сидя за грубо сколоченными столами и потягиваясь на встречу, всегда растопленному камину.
Сегодня мне действительно было не по себе. Я пошел сюда, понимая, что больше у меня не будет ни времени, ни возможности с ними посидеть еще очень долго. Дальше много работы, тяжелой кропотливой, и мне кажется слишком мерзкой. Я должен искать еретиков, а не  братьев! Так, все, хватит о работе, расслабься. И надо бы еще выпить.
-Э нет, что ты совсем расклеился, так нельзя давай рассказывай в чем проблема, а не то я применю мои профессиональные средства.
Толстяк Рой, Старший Отец-экзекутор первого Следственного отдела. Этот добрый толстяк был лучшим палачом и экзекутором всех отделов, и о его мастерстве ходили легенды.
-Да я, просто не могу ни как осознать сегодняшний день. Столько времени в пустую! Я мог бы сидеть здесь, а не в засаде, я мог бы пить с вами, а не болтаться с всякими проходимцами и еретиками!
Я со всей силы ударил кулаком по столу, в руке что-то неприятно хрустнуло, а на столешнице появилась маленькая царапина. Трактирщик угрюмо посмотрел на меня, покачал головой и сделал какие-то пометки в листе нашего счета.
-Ай... Да еще и Гаптор сегодня...
-Да знаем мы, как ты весь день тот подвал чистил, но это же не повод так огорчатся!
-Вот именно. Кстати Крю я так и не дождался вина, может ты, хочешь навлечь на себя гнев инквизиции?
-Сам подними свой толстый зад и подойди к стойке, я тебе не мальчик по залу Ориксом скакать. А будешь грубить, ты у меня отсюда зачарованной эльфийской стрелой полетишь.
-Да ладно тебе, старина, я же пошутил!
-Я тебе сейчас тоже пошучу, забери уже свое вино, пока я добрый.
Рой, кряхтя, поднялся со скрипучего стула и медленно заковылял к стойке. Вернулся он с объемистым кувшином прекрасного напитка.
-Ох, давайте-ка лучше выпьем и забудем о работе, а то у меня от жизни такой скоро живот иссохнет и перестанет представлять ценность.
Все дружно рассмеялись и принялись наполнять стаканы. Я взял свой и слегка пошатываясь, сказывалось выпитое ранее, встал.
-Я хочу выпить за вас, за нас. Я люблю вас братья мои!

Кап, кап, кап... Капли превращаются во время, а время убегает в специальный борозды в полу. Час за часом: кап, кап, кап...
-Друг мой, у тебя есть выбор. Молчать дальше. Тогда будет больно. Или говорить и будет не больно. Что ты выбираешь?
Молчит. Истекает кровью, (во имя Сеггера, откуда в нем столько крови?!?) но молчит. Я смотрю ему в глаза и не вижу ничего, либо он ничего не знает, либо ему слишком хорошо промыли мозги.
Это бесполезно, еще одно тело, еще одна пометка в журнале - все в пустую.… Сейчас спать, а завтра… Завтра будет встреча, которая возможно даст мне шанс.

-Доброе вино, ох доброе! Хороший трактир господин следователь, очень хороший. Пожалуй я загляну сюда как-нибудь еще. Ох, доброе вино, господин следователь.
Марк из Аэдора. Длинные сальные волосы. Влажные, причмокивающие губы. Дергающийся правый глаз. Потрепанный старый плащ, стертые сапоги. Еретик, доносчик, дважды предатель.
-Позволю себе напомнить, что я позвал вас сюда не для обсуждения качества местных погребов. И мы могли бы поговорить о чем-то более… Хорошо оплачиваемом.
-Имейте терпение господин следователь, имейте терпение.
Он знает, что одного слова моего достаточно для того, чтобы он долго и мучительно сгорал на костре. Он знает, как я ненавижу эту дерганую улыбочку, эти бегающие глазки, тягучую манеру ведения беседы. Он знает, что я не могу без него. Без информатора, без того, кто подгрызает корни, ослабляет плющ. Он знает. И ходит по лезвию, дразнит, улыбается краешком дергающегося рта. Я чуть заметно улыбаюсь и делаю глоток вина. Ты мне все равно все скажешь, тварь, а сейчас, можно и поиграть в твои игры.
-Говорят стража, в последнее время, не справляется со своими обязанностями – он деланно вздыхает и качает головой – Преступники делают что хотят, честным людям выйти на улицу страшно.
-Да пожалуй, люди капитана Сальвадоса могли бы быть и попроворней.
-Да они просто все взяточники и воры, вот что я вам скажу господин следователь. Все как один.
-Ну что вы, мне кажется, вы к ним не справедливы.
-Возможно, но ходят слухи, что они закрыли доступ честных граждан и даже, только подумайте, инквизицию в левый сектор мещанских кварталов, тем самым, пособничая тем личностям, что творят там злые дела. А за этими стенами твориться много плохого, господин следователь.
-Может быть, у вас есть мысли, что же там твориться?
-Ну что вы, господин следователь, какие мысли, я всего лишь нищий владелец рыбной лавки. Я только слышу, что говорят.
-О да, этот город полон слухов. И что же говорят?
-Говорят, что никому, кто хочет остаться в живых не стоит приближаться к складу номер семь, особенно сегодня ночью. Если только вы не являетесь опытным и знающим человеком.
-О, а у нас в городе есть такие люди?
-О да, ходят слухи, что появился человек знающий толк в поэзии, особенно скальдической…
-Поэтам открыты все двери – я, усмехаясь, опустошаю кубок.
-Вы все понимаете, господин следователь.
-Вы приятный собеседник. И умеете поддержать разговор. Рад нашей встрече.
-Взаимно.
Я встаю, на столе остается маленький кожаный мешочек. Нужно идти, времени мало.
Уже на пороге, он окликнул меня:
-Господин следователь, постойте.
Я оборачиваюсь.
-Будьте осторожны, они знают… – пауза - да хранит вас Сеггер.
-Не смейте, слышите, не смейте произносить это имя! Лишь уповайте на милость его, так же и я буду на неё уповать.
 
Широкая дверь, оббитая железом, ручки нет, смотровая щель за засовом. Я на месте. Я одет в неприметный грязный плащ, как у моего недавнего сотрапезника, капюшон закрывает лицо. Я не думаю, что там будет что-то стоящее или они меня узнают, но меры предосторожности необходимы. Стучусь. Смотровая щель отворяется, слышу:
-Черны небеса, как помыслы Книфа
О нем расскажу, коль сегодня не Книфтард:
В чертогах богов, что выше, чем горы
Чинно живет блаженная пара

От меня ждут продолжения, как мило:
-То Йорда-хозяйка, мать всего рода
И Всеотец, Снор-владыка Хъемхалля

Молчание, жду, может стоить продолжить? Но нет, этого достаточно, слышу скрип засова, и дверь отворяется. В проеме стоит, замотанная с головы до пят в балахон, фигура. Она делает жест проследовать внутрь. Мы идем по узким темным проходам среди тюков, мешков и коробок, наваленных до самого потолка. Проходы разветвляются, уходя в черноту, петляют. Скорее всего, здесь много входов и выходов, потайных закутков. Интересное местечко, хорошее логово для червя. Логово, где можно отдохнуть, набраться сил, быть в безопасности.
«Я не боюсь.
Меня проводили до небольшой двери. Слышу: «Вас ждут». И фигура удаляется. Ну, ждут так, ждут, не нужно заставлять хороших людей это делать слишком долго. Я вхожу.
-Приветствую тебя Мердас.
-Приветствую тебя Иордал.
Он сидит в глубоком удобном кресле перед столом. Он завален свитками, книгами. Над ним , на стене, поблескивает в пламени свечей белый лотос. Он сидит, смотрит на меня. Не прячет взгляд, не краснеет, не дергается. В нем нет страха.
-Я думал, здесь будет жрец.
-Ты думаешь, так было бы лучше?
-Менее болезненно.
Он грустно усмехается и молчит. Я тоже молчу, о чем здесь говорить.
-Присядь Мердас, в ногах правды нет.
-А ты знаешь в чем, правда?
-Я пытаюсь узнать.
Я сажусь на стул, напротив его кресла. Мы ждем.
-Я не спрошу почему, Иордал, я спрошу: оно того стоило?
Вопрос, хороший вопрос, могу же, когда захочу.. Он вздыхает и тихонько улыбается.
-Да, я обрел истину.
-Ты предал истину!
Слабость. Нельзя. Быть сдержанным и жестким.
-Нет, Мердас, истина она для каждого своя. Я нашел свой путь.
-Этот путь увел тебя от света.
-Пусть так, зато я обрел веру и знание.
Я хочу убить его, сейчас же придушить, заколоть, как предателя, еретика, отступника, а потом повеситься самому, как братоубийце и слепцу.
-Ты ведь пришел за этим, верно?
Он достает из кучи бумаг на своем столе два свитка.
-Один – это дневник одного из спутников Архааля, того, что был с ним на протяжении всего его похода. Второй же описывает сам ритуал, тот, что привел к катаклизму. Я их изучил, они подлинны. То, что нам говорили – ложь. Просто почитай, пойми, прошу тебя, брат. Путь к истине к нашему прошлому и будущему!
-Это ересь брат, я не поддамся ей. Это яд, пробирающийся изнутри, ломающий, сковывающий, волю, подавляющий веру. И я не могу вынести, что ты оказался так слаб духом.
Лицо его темнеет. Ветхие свитки ложатся на стол, Иордал встает. Его взгляд стал жестким и колючим, как же он повзрослел…
-Мне очень жаль Мердас.
-Мне очень жаль Иордал.
Я быстрее, всегда быстрее, даже сейчас. Через секунду он уже обратился кучкой пепла. Я знаю, ему не было больно.
-Прости меня брат.
Я взял ненавистные свитки. Дело сделано, мне пора уходить.
-Прощай брат.   

-Слово силы сорвалось с губ повелителя и враги его пали к ногам его. Он прошел по тропам истины и принес свет знания заблудшим. Не все выдерживали прикосновение его длани, многие падали замертво с блаженным светом в глазах, лишь только касалась их десница повелителя. Он смотрел на них с улыбкой, как отец смотрит на своих неразумных детей. Они и были его детьми, проводниками его воли, его сынами и последователями. Его паствой. Да, они становились последователями, ибо никто не может встать на пути у владыки, ни тогда, ни сейчас…
Древние говорят, что все повторяется. Вся наша жизнь предсказуема, мы часто возвращаемся назад, чтобы увидеть то же самое, что и несколько лет назад, чтобы совершить те же ошибки, наступить на те же грабли. И пойти дальше, сказав этому подлому орудию: «До встречи»
Я много думаю о прошлом. О том, верно ли я поступил тогда? Стоило ли избрать другой путь? Послушать, подумать и поступить по-другому? Тогда я вспоминаю слова своего наставника и начальника: «В тебе, сын мой, сияет пламя веры истинной, и её свет позволит тебе отличить горькую правду от сладкой лжи»
И я верю. Верю в то, что он был прав, и я поступил правильно, последовал по пути истины и отсеял сладкую ложь. Я верю.
-И цель наша заключается в служении. В вере в то, что он вернется и окончательно очистит этот мир. А пока, братья мои и сестры, мы будем ждать, ждать знамения и следовать пути указанному пророком.
С этими словами я захлопнул книгу и закончил свою сегодняшнюю проповедь.